Поиск по творчеству и критике
Cлово "1744"
Входимость: 1. Размер: 100кб.
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 100кб.
Часть текста: характер его художественных произведений, их место в общественной жизни России в канун появления радищевской революционной книги «Путешествие из Петербурга в Москву» (1790). Пушкин первый указал, что Фонвизин не только «сатиры спелой властелин», но и «друг свободы». Оценка эта относится к 1823 году. Поэт в то время находился в ссылке на юге. Ненавистник рабства, он ждал революции, отлично понимая, что «политическая наша свобода неразлучна с освобождением крестьян». Для Пушкина понятия просвещение и свобода — равнозначны. Только благодаря просвещению может быть достигнута свобода. И освобождение будет осуществлено просвещенными дворянами при «единодушии» всех сословий, которые «соединятся» «в желании лучшего» «противу общего зла». Пушкин записал эти мысли в 1822 году в «Заметках по русской истории XVIII века». Тогда же ему открылась благородная и беззаветная деятельность русских писателей-просветителей XVIII столетия. В яростной схватке с екатерининским правлением мужественно погибли Новиков, «рассеявший первые лучи просвещения», Радищев — «рабства враг», Фонвизин — «друг свободы». Их сочинения — художественные и политические, печатные и рукописные — использовались современными деятелями. Пушкин неоднократно призывал участников декабристского движения помнить о своих предшественниках, — помнить, чтобы чувствовать опору и черпать силу в живой, давно уже начатой борьбе за свободу отечества. Решительно встав на позиции просветительства уже в 60-е годы, Фонвизин все свое дарование художника подчинил служению великой цели. Идеология просвещения подняла его на гребень неукротимо возникавшего русского освободительного движения. Передовая идеология определила его эстетические искания, его художественные достижения, его решительное сближение литературы с действительностью. Пушкинская оценка удивительно лаконична, исторически...
Входимость: 1. Размер: 37кб.
Часть текста: больной ездил в самое Ригу, "ибо в Бальдонах нет ни фершала, ни бритв". Но слухи о целебной силе тамошних вод обнадеживали того, кому надеяться было не на что. Жена на сей раз не сопровождала Дениса Ивановича, зато с ним ехал медик, вскоре оказавшийся негодяем: доехав до места, кинул пациента ради собственных коммерческих дел. Фонвизин угодил в руки никем ему не рекомендованного лекаря, который принялся его лечить тем, что прикладывал к расслабленным местам угревую кожу и не только замучил нестерпимою вонью, но чуть не довел до гнилой горячки. Наконец некто посоветовал перебраться в Митаву (Елгаву) и обратиться к тамошнему искусному доктору Герцу, "который вашу болезнь отменно удачно лечит". Страдалец воспрянул - не телом, но духом, тем паче что митавское светило постаралось словесно затмить светил петербургских, московских, венских, карлсбадских, якобы едва не уморивших столь еще здорового человека, который без них давно был бы на ногах. В Фонвизине просыпается почти исступленная вера: "Нашел я у хозяина одного шестидесятилетнего курляндца, которого мой доктор точно от моей болезни вылечил. У него левая рука так здорова стала, как правая... Признаюсь, что Герц редкий человек и великий медик. Он никогда не обещает того, чего сделать не может; а мне обещал всеконечно меня вылечить... Он, видя меня страждущего, божился, что сие самое мучение весьма для моей болезни полезно и что он возвратил язык одной параличной женщине посредством сего рвотного". Картина всем знакомая и, увы, со стороны весьма печальная. Не одним рвотным терзал врач покорного и доверчивого больного: "Доктор Герц водил меня в капельную баню, которую я без малейшего крика и роптания вытерпел. Некоторые из гостей моих имели любопытство прийти ко мне в сарай, дабы видеть, как выношу я капельную баню... Принимал железно-серную баню, а после обеда капельную. Оттуда ходил к...
Входимость: 1. Размер: 48кб.
Часть текста: назвать писателя, в произведениях которого глубина достижения нравов своей эпохи была бы соразмерна смелости и мастерству в обличении пороков господствующего сословия, то таким писателем прежде всего следовало бы назвать Дениса Ивановича Фонвизина. Фонвизин вошел в историю национальной литературы как автор знаменитой комедии "Недоросль". Но он был и талантливый прозаик. Дар сатирика сочетался в нем с темпераментом прирожденного публициста. Бичующего сарказма фонвизинской сатиры страшилась императрица Екатерина II. Непревзойденное художественное мастерство Фонвизина отмечал в свое время Пушкин. Поражает оно нас и поныне. Будучи одним из наиболее ярких деятелей просветительского движения в России XVIII века, Фонвизин воплощал в своем творчестве тот подъем национального самосознания, каким была отмечена эта эпоха. В разбуженной петровскими реформами огромной стране выразителями этого обновленного самосознания выступили лучшие представители русского дворянства. Фонвизин воспринимал идеи просветительского гуманизма особенно остро, с болью сердца наблюдал он нравственное опустошение части своего сословия. Сам Фонвизин жил во власти представлений о высоких нравственных обязанностях дворянина. В забвении дворянами своего долга перед обществом видел он причину всех общественных зол: "Мне случилось по своей земле поездить. Я видел, в чем большая часть носящих имя дворянина полагает свое любочестие. Я видел множество таких, которые служат, или, паче, занимают места в службе для того только, что ездят на паре. Я видел множество...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: жизни дружба более на любовь должна походить, нежели наоборот. Первая любовь осталась ему памятна до последних дней жизни, но в супружестве своем нашел он нежную дружбу и опору. Целью второго путешествия Фонвизина была Италия. Путевой журнал, который он пересылает сестре, содержит даже крайне незначительные подробности пути, однако до Нюрнберга не представляет ничего интересного. Он сам пишет об этом из Лейпцига: "Не дивись, матушка. Вспомни, что, проехав из Петербурга две тысячи верст, дотащились мы, можно сказать, только до ворот Европы". Далее описание становится весьма интересным. Только, к сожалению, не всегда можно быть уверенным, что оно принадлежит перу Фонвизина, так как оказалось, что и тут он иногда умеет воспользоваться чужим материалом и заимствует картинные описания у разных авторов. Восторгаясь видами природы, произведениями великих мастеров, историческими памятниками и т. п., Фонвизин "по пути" не перестает бранить Италию - страну и народ. Несомненно, он не преувеличивает некоторых недостатков: бедность и грязь в этом раю, среди чудес и чарующего волшебства природы, конечно, особенно поражают иностранца. Но Фонвизин не довольствуется одними фактами. Автор разумного вопроса - "как...